RSS Контакты
Республика Казахстан

"Террористы в Актобе симпатизировали ДАИШ", - глава института стратегических исследований

17.06.2016 | Интервью

Министерству внутренних дел Казахстана стало достоверно известно, что актюбинские террористы перед тем, как пойти на преступление, прослушали аудиозапись некого зарубежного проповедника, который якобы находится в Сирии. Еще до соответствующего заявления главы МВД представитель Духовного управления мусульман Казахстана упоминал о некой фетве, которую издал один из активных шейхов ДАИШ, в ней был призыв к совершению джихада. Мыслями о том, какое отношение банда в Актобе имеет, и имеет ли вообще, к всемирно известной организации сирийских головорезов, более известной как группировка Исламское государство, поделился политолог, эксперт по терроризму Ерлан Карин.

 

- Наверняка еще до заявлений главы МВД и представителя ДУМК вам, как эксперту, который долгое время занимается вопросами терроризма, было известно, что люди, совершившие теракт в Актобе, перед тем как пойти на это преступление, слушали проповедников террористической организации ДАИШ. Насколько сильна была связь актюбинской ячейки с группировкой Исламское государство?

- Это не означает, что эта группа является ответвлением или филиалом какой-либо международной террористической организации, в частности ДАИШ. Я вижу, что многие трактуют заявление главы МВД неверно, говоря, что группа в Актобе является ячейкой ДАИШ в Казахстане - это не так. Мое личное мнение: за группировкой, осуществившей теракт в Актобе, не стоит напрямую какая-либо международная террористическая организация, и члены этой группы не являлись членами какой-либо террористической организации. Но при этом подобного рода радикальные ячейки периодически подпитываются различными пропагандистскими материалами, которые, в частности, издает ДАИШ. Как известно, эта организация ведет очень активную информационную деятельность, чуть ли не ежедневно публикуя в социальных сетях различные обращения, видео- и аудиоролики.

Ячейки, подобные той, что проявила себя в Актобе, мы называем - спящими. То есть это группы, которые не проводят какую-либо активную деятельность, не объединены в какую-либо конкретную организацию, не представляют собой какую-либо конкретную группировку с названием, со структурой. Это такая автономная разрозненная ячейка, группа лиц, придерживающихся какой-то радикальной идеологии, вынашивающих какие-то планы. Но эти лица могут постоянно находиться под влиянием, под впечатлением таких пропагандистских материалов.

В последнее время, когда многие, говоря о терроризме, делали акцент на угрозе извне, что якобы могут вторгнуться в Казахстан боевики из Афганистана или есть риск возвращения боевиков из Сирии, мы почти на протяжении двух лет говорили, что наиболее серьезной угрозой является активизация так называемых спящих радикальных ячеек. Для западных стран наибольшую опасность в этом плане представляют так называемые волки-одиночки - отдельные лица, тоже являющиеся приверженцами каких-то радикальных идеологий, находящиеся под воздействием определенной пропаганды, могут, вдохновившись этими идеями, попытаться совершить какие-то акты. Такое мы видели в странах Европы и в США. Свежий пример - теракт в Орландо.

А то, что произошло в Актобе - это результат деятельности радикальных ячеек. Поэтому я хочу повторить, что когда мы говорим об угрозе терроризма, наибольшую опасность представляют действия волков-одиночек или радикальных спящих ячеек. Потому что они не являются активными членами или ответвлениями каких-либо террористических организаций, они просто лишь могут являться приверженцами какой-то идеологии и их атаки очень сложно предугадать.

За две недели до событий в Актобе в ходе мониторинга мы зафиксировали распространение через социальные сети и мессенджеры аудиообращения одного из духовных лидеров ДАИШ, в котором содержался конкретный призыв к осуществлению акций. Это было достаточно длинное аудиообращение к потенциальным сторонникам, не конкретно к кому-то, а в целом к своим единомышленникам в разных странах, среди которых был и Казахстан, чтобы они начали осуществлять активные действия. Поэтому то, что произошло в Актобе, может повториться в любой другой стране, эта угроза актуальна не только для Казахстана, но и для другого государства, потому что там был общий призыв. И я думаю, что в какой-то степени в случае с терактом в США возможно тоже было косвенное воздействие подобного рода пропаганды, ведь, как сообщают СМИ, ссылаясь на данные спецслужб США, радикал, учинивший стрельбу в Орландо, находился в списке лиц, которых мониторили спецслужбы, поскольку этот человек посещал радикальные сайты и, в частности, сайты ДАИШ, он подпитывался там информацией. Я думаю, что подобного рода сообщения с призывами к джихаду распространялись и в ряде других стран. И считаю, что это достаточно серьезная угроза. Не случайно еще до ЧП в Орландо госдепартамент США опубликовал на своем сайте предупреждение для своих граждан о том, что есть очень высокие риски совершения террористических актов в предстоящие летние месяцы в ряде стран Европы. То есть в целом усиливалась пропаганда и активность экстремизма и терроризма. Этим объясняются внезапные вспышки радикальной террористической активности в Казахстане, странах Европы. Вот в Париже произошел теракт, когда одиночка убил полицейского и взял в заложники его семью.

 

- А ведь такие спящие ячейки наподобие актюбинской, в которой состояло 45 человек, могут быть и в других регионах нашей страны.

- Их невозможно как-то выделить, потому что это не устойчивые группы. Мы проводили анализ террористических и экстремистских групп в рамках уголовных дел с 2003 по 2013 год и изучили все уголовные дела по статье терроризм за десять лет. Мы проанализировали деятельность 19 различных групп, которые были, так или иначе, причастны к экстремистской или террористической деятельности в Казахстане. Условно эти группы мы поделили на три категории. Первая - диверсионные группы, они создаются извне специально обученными людьми, которые направляются на территорию для создания подпольных ячеек. Цели у такой группы конкретные, есть заранее подготовленная структура, есть определенный план действий. Вторая - так называемые джамааты - некое сообщество людей, объединенных общими религиозными взглядами. Через некоторое время это сообщество радикализуется под влиянием либо лидера, либо каких-то других факторов. Третья категория - банда. Это криминальная группа, которая занимается обычной криминальной деятельностью - кражи, разбой, вымогательство, рэкет. Опять же через некоторое время эта группа радикализуется и начинает придерживаться экстремистских взглядов. Большинство групп в Казахстане, которые действовали до этого момента, представляли собой своего рода смесь вышеперечисленных категорий - религиозной общины и криминальной группировки.

Например, в группе, действовавшей в Актобе, семь человек ранее проходили по уголовных делам - кража, разбой, изнасилование. То есть это бывшие уголовники. А двое раньше уже были осуждены по статьям экстремизм и терроризм. Это была такая община, в которой могли обсуждаться какие-то радикальные идеи, но это не организация, не группировка. У них может быть был условно амир - лидер, но такой четкой структуры, подгруппы, какой-то платформы, у них не было, как и не было конкретных требований, целей. Это неструктурированная автономная разрозненная ячейка, внутри которой идет обсуждение, а потом она радикализуется. Подобные группы под влиянием или под впечатлением каких-то событий способны спонтанно, без всяческой подготовки совершить теракт. Да, нельзя отрицать, что они планируют свои действия, но планирование у них не такое, как у крупных террористических организаций, где есть идеологическая, обучающая подгруппы, а также серьезные операционные центры, которые подбирают цель и объекты для атак, стараются свои действия как-то идеологически обосновать, чтобы создать определенный резонанс в обществе. То есть такие крупные организации не проводят атаки ради атак.

Ячейка подобно той, что была в Актобе, в целом задумывала акцию, но не планировала ее тщательным образом. Это большая разница.

 

- Вы подчеркиваете, что группа в Актобе не являлась филиалом ДАИШ. То есть они были просто группой людей, которые симпатизируют идеям этой международной террористической организации?

- Да, тем более анализ их аккаунтов ВКонтакте показывает, что у них какой-то четкой направленности не было. Они в целом вдохновлялись и впечатлялись джихадистскими материалами. Но как таковой четкой направленности в плане принадлежности к конкретной организации, к какой-то четкой идеологии, нет.

Угроза извне, конечно, существует, я не говорю о том, что не нужно к ней готовиться, что риск возвращения боевиков минимальный. Но того, кто выехал на военные действия или хочет вернуться из горячих точек в Казахстан, наши спецслужбы отслеживают более чем серьезно. На дальних или ближних подступах все равно их выявят, задержат, если надо - нейтрализуют. А вот спящие ячейки сложнее выявлять, ведь за каждым не представишь надзор.

 

- Почему эти события случились именно в Актобе, это случайность?

- Я думаю, не случайность. Начиная с 2006 по 2007 год ежегодно по статье терроризм у нас привлекаются от 40 до 80 человек. Если в разрезе регионов смотреть, то наиболее чаще фигурирует в том числе Актобе. Это показывает, что эти регионы являются наиболее крупными очагами распространения радикальной идеологии - это, во-первых. Во-вторых, группа, которая действовала в Актобе, - это осколки тех групп, которые были активны в этом регионе в 2011 году и были разгромлены нашими спецслужбами.

 

- Один из подозреваемых в последнем теракте в Актобе ранее уже отсидел срок за терроризм...

- Да, он проходил по делу, в котором смертник взорвал себя возле здания ДКНБ. Опять же наш мониторинг это показал еще в первые дни после случившегося. Здесь надо иметь в виду особенность, которая вызвана сетевой структурой таких радикальных ячеек. Даже когда выявляется какая-то ячейка и нейтрализуется, то через некоторое время в ее окружении возможны рецидивы.

Я обсуждал события в Актобе с моими коллегами из Европы и США. Они привели пример Мохаммеда Мера - террориста, который учинил стрельбу в детской школе в марте 2012 года. Он был обычный парень, попал в тюрьму, радикализовался, потом поехал в Пакистан, два месяца постажировался, пришел и учинил стрельбу. В ходе спецоперации он был ликвидирован. Позже члены его семьи приносили извинения, оправдывались. Но через два года в Сирию уезжает его друг, затем сестра, еще через год уезжает племянник, двоюродный брат и так далее. То есть на примере Мохаммеда Мера видно, что через определенное время близкие люди из его окружения радикализовывались и уезжали. В этом особенность сетевой структуры. Это как вирус, он попадает и начинает заражать определенное сообщество людей: кто-то быстрее проходит радикализацию, а кто-то через некоторое время.

По анализу биографических данных тех лиц, которые участвовали в нападении, - многим из них пять лет тому назад во время первых событий в Казахстане в 2011-2012 годы было 24-25 лет, а самому младшему - 14. Естественно, они уже тогда находились под впечатлением тех событий и у них началась определенная радикализация. В последующем происходила дальнейшая эволюция их взглядов, и плюс за это время сыграл еще сирийский фактор, он намного сильнее повлиял, чем в предыдущие годы какие-либо другие факторы. От Сирии мы получили очень мощную, сильную пропаганду в Интернете, в социальных сетях радикальной идеологии. Поэтому подобные события, конечно, возможны в любом другом регионе, в любой другой стране. Сейчас я думаю, не случайно американские власти объявили террористические риски в странах Европы. И не случайно сразу же пошел всплеск событий во Франции, США. Я думаю, что угроза действительно очень серьезная. Этим и опасны спонтанные вспышки насилия. Я уверен, нападавшие в Париже, Орландо, они не были как таковыми членами ДАИШ в том плане, что они не переписывались, не получали инструкции, их дистанционно не обучали и не направляли. Возможно, был какой-то одномоментный контакт через Интернет, но чаще всего этого достаточно.

Беседовал Ренат Ташкинбаев

Tengrinews.kz


URL:
Авторские колонки
Реклама